https://www.gazeta.ru/social/2021/01/14/13435616.shtml

По данным издания, биологи создали вирус, способный напрямую заражать человека и вызывать его смерть. Исследователи экспериментировали с созданием гибрида коронавируса летучей мыши, обитающей в Китае. Они скрестили поверхностный белок SHC014 с вирусом SARS, который взяли из легких летучих мышей. В результате получился вирус-мутант. Тесты доказали, что он способен очень быстро и активно развиваться в клетках человеческого тела. Авторы исследования считают свою работу значимой. Им удалось доказать, что данный вирус смертельно опасен. Следовательно, человечество предупреждено.

Однако открытие вызвало жаркие дебаты в научной среде. Спорят больше не о его ценности, а о возможной утечке вируса из лаборатории. Чем это грозит миру, можно только гадать. Ученые сходятся во мнении, что вирус-мутант способен унести массу жизней. Критике подвергается и тот факт, что эксперимент был проведен после того, как в 2014 году власти США ввели мораторий на финансирование исследований таких вирусов гриппа, как SARS и MERS. В данном случае почему-то было сделано исключение.
https://rg.ru/2015/11/14/virus-site-anons.html

Эта история началась в первой половине февраля, когда Кириллу и другим курсантам ввели первый компонент вакцины от COVID-19. Какой препарат вкололи будущим офицерам до сих пор доподлинно неизвестно даже родителям нашего героя, ведь им на руки не дают никаких выписок.

Вскоре после укола юноша ощутил недомогание: сначала температура перевалила за 37°C, а после стали болеть и слабеть ноги, но Кирилл не жаловался. Так продолжалось до Дня защитника Отечества, когда боль в конечностях стала нестерпимой. Лишь 25 февраля в телефонном разговоре с родителями парень наконец поделился проблемой:

«Мне так плохо! Не могу стоять, не могу сидеть — у меня отнимаются ноги. Как будто онемели...» — процитировала сына Оксана Беспалько.

Сразу после тревожного звонка она связалась с офицером, курирующим первокурсников. Тот оперативно снял Кирилла с наряда и направил его в санчасть. Дежурный терапевт бегло осмотрел парня и заключил, что тот «абсолютно здоров». Онемение конечностей, опухшие колени, температура 35,5°C, повышенное давление — на все эти симптомы медик просто закрыл глаза. Тем временем тогда ещё неизвестное заболевание прогрессировало.

На следующий день Кирилл утратил чувствительность стоп, и только после этого его направили в смоленский военный госпиталь. Казалось бы, где-где, а здесь курсанту точно должны были помочь. Увы, лишь «казалось». На деле же ситуация ухудшалась чуть ли не с каждым часом. Если в день госпитализации Кирилл передвигался самостоятельно, то уже в понедельник он оказался в инвалидной коляске — потеря чувствительности стремительно «поднималась» вверх по телу.

«Его госпитализировали только в пятницу вечером. К нему пришёл дежурный врач, осмотрел и... Ушёл! Вплоть до понедельника ему давали только витамины и „Лоратадин“, ничего больше! И как диагноз записали растяжение связок. Сначала Кирилл кое-как сам мог ходить, потом его на руках носили другие курсанты из госпиталя! Даже до туалета сам дойти не мог — падал. А в понедельник, 1 марта, признался, что это онемение пошло вверх, и ему поставили катетер», — то и дело срываясь на плач, вспоминает Оксана.

Сразу после этого родители Кирилла выехали из Брянска в Смоленск. Здесь их встретил начальник госпиталя, который сходу заявил, что паниковать не надо, мол, все нормально, просто подвернул ногу. Но стоило им зайти в палату, как стало ясно: ничего «нормального» уже и в помине не было.

«Сынок лежал, как рыба, будто воздуха просил, глаза подзакатаны были, весь обливался потом, не мог встать, был горяченным! Даже разговаривать не мог! Нас стали сразу выгонять из палаты, но я буквально выгрызла право быть рядом с ребёнком и спросила, как они его вообще лечат, сделали ли УЗИ, МРТ, хоть что-нибудь... А они мне в ответ: „Нет надобности!“ Тогда я потребовала дать мне градусник, они не хотели давать, но я добилась — оказалось 40°C! — делится мать. Женщина уже даже не пытается бороться со слезами. — Я умоляла предоставить нам вертолёт или реанимабиль, чтобы отвези сына в другой госпиталь, но они только перевели его в реанимацию. Всю ночь с ним была медсестра, а в 5 утра они нам наконец выделили машину, и мы помчались в военный госпиталь в Подольск».

В Подмосковье Кирилла доставили к полудню 2 марта. Только здесь родители парня увидели, что врачи действительно беспокоятся за состояние их сына и хотя бы пытаются спасти ему жизнь. Несмотря на это, состояние пациента перманентно ухудшалось — стала пропадать чувствительность рук.

В Подольске семья Беспалько пробыла недолго: через пару-тройку часов после прибытия Кириллу поставили диагноз «синдром Гийена-Барре», и его экстренно транспортировали в столицу, в военный госпиталь имени Вишневского. Там курсант оказался уже к восьми часам вечера. Следом поехали и родители, всю последующую ночь они провели в машине у входа в медучреждение, где все врачи неврологического отделения боролись за жизнь их сына. Итд...

https://readovka67.ru/news/70042