Вниманию всех! На сайте запрещена реклама и предложение каких бы то ни было услуг любыми лицами.
Подобные предложения не имеют никакого отношения к вебсайту lubov-lubov.ru и расцениваются как спам и мошенничество.
Убедительная просьба, о предложении подобных услуг сообщать администрации сайта!
Дата: Вторник, 10 Марта 2015, 01:32 | Сообщение # 161
Ветеран форума
Пользователь
Сообщений: 5830
Статус: Офлайн
Душу разрывает эта ваша женская поэзия. Давайте, девочки, что-нибудь уже мужское, основательное) А вообще, спасибо вам, что эту ветку перевели на настоящий уровень
Дата: Вторник, 10 Марта 2015, 01:34 | Сообщение # 162
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
=========
Я хотела бы жить, никого не кляня, Я хотела бы гнать до рассвета коня, Я хотела бы спать, надо мною луна, Чтоб и в горе и в счастье была не одна. Как хотела я жить... Да убили меня.
Добавлено (10 Марта 2015, 01:34) --------------------------------------------- miolia, да я там на предыдущих страницах крепкого мужика стихи ставила, да никто не оценил, горе мне, горе.
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
Дата: Вторник, 10 Марта 2015, 01:39 | Сообщение # 163
Ветеран форума
Пользователь
Сообщений: 5830
Статус: Офлайн
Цитатаhanahana ()
да я там на предыдущих страницах крепкого мужика стихи ставила, да никто не оценил, горе мне, горе.
Как никто! А я?
Добавлено (10 Марта 2015, 01:39) --------------------------------------------- Флер, а что у вас за поэтическая группа? Вы пишете стихи? Хотя и так ясно, что пишете) Покажите что-нибудь.
Дата: Вторник, 10 Марта 2015, 01:41 | Сообщение # 164
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
Моисеевы скрижали Мы прилежно сокращали, Мы заметно преуспели В достиженьи этой цели.
И один лишь не сдается Бастион обскурантизма Предрассудок "Не убий!"
Но и он уж поддается Под напором гуманизма, Братства, равенства, любви! Добрый доктор Гильотен, Добрый доктор Геворкян Прописали нам лекарства Против этого тиранства.
(А от заповедей прочих Доктор Фрейд успешно лечит!)
Приходите к ним лечиться, Прирожденные убийцы.
Но нельзя, товарищи, забывать и о важности эстетического воспитания — Невозможно, товарищи, отрицать заслуги нашей творческой интеллигенции в преодолении вековой отсталости! Достаточно назвать имена Ницше и маркиза де Сада, лорда Байрона и М. Горького, В. Маяковского, К. Тарантино, В. Сорокина и многих, и многих других, не менее талантливых бойцов идеологического фронта.
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
Дата: Пятница, 13 Марта 2015, 02:00 | Сообщение # 167
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
la777, увы, мои, первые и последние. miolia, вот ещё:
===============
Тут вошла девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши, которые у ней так и горели. С первого взгляда она не очень мне понравилась. Я смотрел на нее с предубеждением: Швабрин описал мне Машу, капитанскую дочь, совершенною дурочкою. А. С. Пушкин
Леночка, будем мещанами! Я понимаю, что трудно, что невозможно практически это. Но надо стараться. Не поддаваться давай… Канарейкам свернувши головки, здесь развитой романтизм воцарился, быть может, навеки. Соколы здесь, буревестники все, в лучшем случае – чайки. Будем с тобой голубками с виньетки. Средь клекота злого будем с тобой ворковать, средь голодного волчьего воя будем мурлыкать котятами в теплом лукошке. Не эпатаж это – просто желание выжить. И сохранить, и спасти… Здесь, где каждая вшивая шавка хрипло поет под Высоцкого: Ноги и челюсти быстры, мчимся на выстрел! И, Господи, вот уже мчатся на выстрел, сами стреляют и режут… А мы будем квасить капусту, будем варенье варить из крыжовника в тазике медном, вкусную пенку снимая, назойливых ос отгоняя, пот утирая блаженный, и банки закручивать будем, и заставлять антресоли, чтоб вечером зимним, крещенским долго чаи распивать под уютное ходиков пенье, под завыванье за окнами блоковской вьюги.
Только б хватило нам сил удержаться на этом плацдарме, на пятачке этом крохотном твердом средь хлябей дурацких, среди стихии бушующей, среди девятого вала канализации гордой, мятежной, прорвавшей препоны и колобродящей семьдесят лет на великом просторе, нагло взметая зловонные брызги в брезгливое небо, злобно куражась… О, не для того даже, не для того лишь, чтобы спастись, а хотя б для того, чтобы, в зеркало глядя, не испугались мы, не ужаснулись, Ленуля.
Здесь, где царит романтизм развитой, и реальный, и зрелый, здесь, где штамповщик любой, пэтэушник, шофер, и нефтяник, и инженер, и инструктор ГУНО, и научный сотрудник - каждый буквально - позировать Врубелю может, ведь каждый здесь клеветой искушал Провиденье, фигнею, мечтою каждый прекрасное звал, презирал вдохновенье, не верил здесь ни один ни любви, ни свободе, и с глупой усмешкой каждый глядел, и хоть кол ты теши им - никто не хотел здесь благословить ну хоть что-нибудь в бедной природе.
Эх, поглядеть бы тем высоколобым и прекраснодушным, тем презиравшим филистеров, буршам мятежным, полюбоваться на Карлов Мооров в любой подворотне! Вот вам в наколках Корсар, вот вам Каин фиксатый и Манфред, вот, полюбуйтесь, Мельмот пробирается нагло к прилавку, вот вам Алеко поддатый, супругу свою матерящий! Бог ваш лемносский сковал эту финку с наборною ручкой! Врет Александр Александрыч, не может быть злоба святою.
Здесь на любой танцплощадке как минимум две Карменситы, здесь в пионерской дружине с десяток Манон, а в подсобке здесь Мариула дар ит свои ласки, и ночью турбаза стонет, кряхтит Клеопатрой бесстыжей!.. И каждый студентик Литинститута здесь знает – искусство превыше морали. На семинаре он так и врезает надменно: Эстетика выше морали бескрылой, мещанской! И мудрый Ошанин, мэтр седовласый, ведущий у них семинары, с улыбкой доброю слушает и соглашается: В общем-то, да. В общем-то, да… Уж конечно… Но мы с тобой все-таки будем Диккенса вслух перечитывать, и Честертона, и, кстати, "Бледный огонь", и "Пнина", и "Лолиту", Ленуля, и Леву будем читать-декламировать, Бог с ним, с де Садом…
Но и другой романтизм здесь имеется - вот он, голубчик, вот он сидит, и очки протирает, и все рассуждает, все не решит, бедолага, какая-такая дорога к храму ведет, балалайкой бесструнною все тарахтит он. И прерывается только затем, чтобы с липкой клеенки сбить таракана щелчком, и опять о Духовности, Лена, и медитирует, Лена, над спинкой минтая.
А богоборцы, а богоискатели? Вся эта погань, вся достоевщинка родная? Помнишь, зимою в Нарыне в командировке я был? Там в гостинице номер двухместный, без унитаза, без раковины, но с эстампом ярчайшим, целых три дня и две ночи делил я с каким-то усатым мелиоратором, кажется, нет, гидротехником… в общем, что-то с водою и с техникой связано… Был он из Фрунзе, но не киргиз, а русак коренной. Поначалу спокойно жили мы, Сопот смотрели, его угощал я индийским чаем, а он меня всякой жратвою домашнею. Но на вторые сутки под вечер явился он с другом каким-то, киргизом, как говорится, ужратый в умат. И еще раздавили (впрочем, со мною уже) грамм четыреста водки "Кубанской".
Кореш его отвалил. И вот тут началося.
Начал икать он, Ленуля, а после он стал материться. Драться пытался, стаканом бросался в меня, и салагой фуевым он обзывал меня зло, и чучмеком гребанным. После он плакал и пел - как в вагонах зеленых ведется, я же - как в желтых и синих - помалкивал. В Бога ты веришь? - вдруг вопросил он. – Я, мля, говорю, в Бога веришь? - Ну, верю. - Верю! Нет, врешь, ни фуя ты, мля, сука, не веришь!.. Не понимаешь ты, мля! Я вот верю! Я, сука-мля, верю! Но не молюсь ни фуя! Не, ты понял, мля? Понял, сучонка? -
Понял я, понял. - А вот не звезди. Ни хрена ты не понял. Леха, мля, Шифер не будет стоять на коленях!! Ей-богу, не сочинил я ни капельки, так вот и было, как будто это Набоков придумал, чтоб Федор Михалыча насмерть несправедливо и зло задразнить… Так давай же стараться! Будем, Ленулька, мещанами - просто из гигиенических соображений, чтоб эту паршу, и коросту, и триппер не подхватить, не поплыть по волнам этим, женка.
Жить-поживать будем, есть да похваливать, спать-почивать будем, будем герани растить и бегонию, будем котлетки кушать, а в праздники гусика, если ж не станет продуктов - хлебушек черненький будем жевать, кипяток с сахаринчиком.
Впрочем, Бог даст, образуется все. Ведь не много и надо тем, кто умеет глядеть, кто очнулся и понял навеки, как драгоценно все, как все ничтожно, и хрупко, и нежно, кто понимает сквозь слезы, что весь этот мир несуразный бережно надо хранить, как игрушку, как елочный шарик, кто осознал метафизику влажной уборки.
Выйду я утром с собачкою нашей гулять, и, вернувшись, зонтик поставив сушиться, спрошу я: Елена Иванна, в кулинарии на Волгина все покупали ромштексы. Свежие вроде бы. Может быть, взять? – Нет, ромштексы не надо. Сало одно в них. Нам мама достала индейку. А что это как вы чудно произносите – кулинария? – А что ж тут, женка, чудного, так все говорят. – Кулинария надо произносить, Тимур Юрьич, по правилам. - Ну насмешила! Что еще за кулинарья? – А вот мы посмотрим. – Давайте. Вот вам, пожалуйста! – Где?.. Кулинария… Ну, я не знаю… Здесь опечатка, наверно.
И как-нибудь ночью ты скажешь: Кажется, я залетела… Родится у нас непременно мальчик, и мы назовем его Юрой в честь деда иль Ваней. Мы воспитаем его, и давай он у нас инженером или врачом, или сыщиком, Леночка, будет.
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
Сообщение отредактировал hanahana - Пятница, 13 Марта 2015, 02:03
Дата: Пятница, 13 Марта 2015, 11:17 | Сообщение # 168
Ветеран форума
Спасатель
Сообщений: 4037
Статус: Офлайн
Чем пахнет мужчина, знакомый едва? Шампанским. Прогулкой. Цветочной пыльцой. И кругом от этих мужчин голова, Так пахнущих утром, зарей и росой. Чем пахнет мужчина, идущий на штурм? Идеями. Ужином. Клубом. Дарами. Прибоем, несущим прохладу и шум, Обещанным солнцем в нагрудном кармане. Чем пахнет мужчина, согревший постель? Доверием, силой и слабостью сразу. Мелодией той, что играет свирель, И ласковым сумраком в смеси с экстазом. Чем пахнет мужчина, желанный тобой? Бассейном из роз с тишиною на дне, Надеждой, теплом, пеньем птиц и мечтой, И страхом потери, пришедшим во сне. Чем пахнет мужчина, достойный тебя? Надежностью. Верностью. Пылом и страстью. Любовью, разлитой за неба края, И круглыми сутками полного счастья...
Дата: Пятница, 13 Марта 2015, 23:37 | Сообщение # 169
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
Он был титулярный советник, Она генеральская дочь…
Постелилась я, и в печь уголёк, Накрошила огурцов и мясца, А он явился, ноги вынул и лег, - У мадам у его месяца. А он и рад тому, сучок, он и рад, Скушал водочки - и в сон наповал!.. А там, в России, где-то есть Ленинград, А в Ленинграде том Обводный канал.
А там мамонька жила с папонькой, Называли меня лапонькой, Не считали меня лишнею, Да им дали обоим высшую! Ой, Караганда, ты, Караганда!
Ты угольком даёшь на-гора года. Дала двадцать лет, дала тридцать лет, А что с чужим живу, так своего-то нет, Кара-ган-да…
А он, сучок, из гулевых шоферов, Он барыга, и калымщик, и жмот, Он на торговской даёт будь здоров, Где за рупь, а где какую прижмёт! Подвозил он раз меня в Гастроном, Даже слова не сказал, как полез, Я бы в крик, да на стекле ветровом Он картиночку приклеил, подлец.
А на картиночке - площадь с садиком, А перед ней камень с Медным Всадником, А тридцать лет назад я с мамой в том саду… Ой, не хочу про то, а то я выть пойду. Ой, Караганда, ты, Караганда!
Ты мать и мачеха, для кого когда, А для меня была так завсегда нежна, Что я самой себе стала не нужна. Кара-ган-да!..
Он проснулся, закурил Беломор, Взял спинжак, где у него кошелёк, И прошлёпал босиком в колидор, А вернулся, обратно залёг. Он сопит, а я сижу у огня, Режу меленько на водку лучок…
А ведь все-таки он жалеет меня, Всё-тки ходит, всё-тки дышит, сучок!
А и спи, проспись ты, моё золотце, А слёзы, что ж, от слёз хлеб не солится, А что мадам его крутит мордою, Так мне плевать на то, я не гордая.
Ой, Караганда, ты, Караганда!
Если тут горда, так и на кой годна. Хлеб насущный наш дан нам, Боже, днесь, А что в России есть, так то не хуже здесь. Кара-ган-да!.. Что-то сон нейдет, был, да вышел весь, А завтра делать дел прорву адскую. Завтра с базы нам сельдь должны завезть, Говорили, что ленинградскую.
Я себе возьму и кой-кому раздам, Надо ж к празднику подзаправиться. А пяток сельдей я пошлю мадам, Пусть покушает, позабавится.
Пусть покушает она, дура жалкая, Пусть не думает она, что я жадная, Это, знать, с лучка глазам колется, Голова на низ чтой-то клонится… Ой, Караганда, ты, Караганда!
Ты угольком даешь на-гора года, А на картиночке площадь с садиком, А перед ней камень..
Ка-ра-ган-да.
Добавлено (13 Марта 2015, 23:37) --------------------------------------------- ===================
В новогодний бедлам, как в обрыв на крутом вираже, Все еще только входят, а свечи погасли уже, И лежит в сельдерее, убитый злодейским ножом, Поросенок с бумажною розой, покойник - пижон. А полковник-пижон, что того поросенка принес, Открывает боржом и целует хозяйку взасос. Он совсем разнуздался, подлец, он отбился от рук, И следят за полковником три кандидата наук.
А хозяйка мила, а хозяйка чертовски мила. И уже за столом, как положено, куча-мала - Кто-то ест, кто-то пьет, кто-то ждет, что ему подмигнут, И полковник надрался, как маршал, за десять минут. Над его головой произносят заздравную речь И суют мне гитару, чтоб общество песней развлечь. Ну, помилуйте, братцы, какие тут песни, пока Не допили еще, не доели цыплят табака.
Вот полковник желает исполнить романс "Журавли", Но его кандидаты куда-то поспать увели.
И опять кто-то ест, кто-то пьет, кто-то плачет навзрыд, - Что за праздник без песни, - мне мрачный сосед говорит. - Я хотел бы, товарищ, от имени всех попросить: Не могли б вы, товарищ, нам что-нибудь изобразить?. И тогда я улягусь на стол, на торжественный тот, И бумажную розу засуну в оскаленный рот, И под чей-то напутственный возглас, в дыму и в жаре, - Поплыву, потеку, потону в поросячьем желе.
Это будет смешно, это вызовет хохот до слез, И хозяйка лизнет меня в лоб, как признательный пес, А полковник, проспавшись, возьмется опять за свое, И, отрезав мне ногу, протянет хозяйке ее.
А за окнами снег, а за окнами белый мороз, Там белеет чья-то белая тень мимо белых берез, Мимо белых берез, и по белой дороге, и прочь - Прямо в белую ночь, в петрогадскую Белую Ночь. В ночь, когда по скрипучему снегу, в трескучий мороз, Не пришел, а ушел, мы потом это поняли, Белый Христос.
И поземка, следы заметая, мела и мела. А хозяйка мила, а хозяйка чертовски мила. Зазвонил телефон, и хозяйка махнула рукой: - Подождите, не ешьте, оставьте кусочек, другой! - И уже в телефон, отгоняя ладошкою дым: - Приезжайте скорей, а не то мы его доедим! И опять все смеются, смеются, смеются до слез.
А за окнами снег, а за окнами белый мороз, Там бредет моя белая тень мимо белых берез.
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
Дата: Суббота, 14 Марта 2015, 12:40 | Сообщение # 172
Ветеран форума
Спасатель
Сообщений: 5236
Статус: Офлайн
СергійЖадан ***
Доки тебе стереже твоя спрага, доки тебе тримається віра, сонце рухається з точністю птаха і час підбирається з обережністю звіра. Вітчизни пізня вокзальна облава, теплі руки й грудневі дороги. Країна болить, як перебита лапа щеняти, що виривається з нічної облоги. Виривайся, виривайся з ночі й туману, вигризай зневіру та безнадію. Я потім лікуватиму твою рану, наскільки встигну, наскільки зумію. Я потім зрозумію, потім побачу, коли слідом за тобою вирвусь, всю цю твою безпритульність псячу, всю цю твою дитячу вірність. Лишай ні з чим їхню підлу варту, оминай розставлені вміло пастки. Варто битись і підводитись варто, якщо потому й доведеться впасти. Зірки мають виснути над тобою, або розриватись, як ручні гранати. Серце має заливатися кров’ю і переганяти її, переганяти. Кості мають міцно зростатись. Шрами повинні додавати злості. Щось із тобою повинно статись. Щось сталося вже і триває досі. Доки ти всім цим живеш і мариш. Доки вихоплюєш, доки полюєш. Доки ти все це в собі тримаєш. Доки ненавидиш. Доки любиш.
Что бы с вами ни случилось, все это уже случалось с кем-то из ваших знакомых, только было еще хуже. /Закон Мидера/
Дата: Суббота, 14 Марта 2015, 19:29 | Сообщение # 173
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
miolia, ещё его хотите? К сожалению, приходится вручную эвфемизмировать ненорматив, что требует времени и зоркого глаза. А Галич как, или не по настроению пошел? Его "Караганда" намного пронзительней, чем многостраничный жую-жую-пережевываю "Доктор Живаго". Эх, судьбы...
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
Дата: Суббота, 14 Марта 2015, 20:01 | Сообщение # 174
Красотка
Пользователь
Сообщений: 8104
Статус: Офлайн
Флер, язык же сайта русский. Ниииззззяяя писать на украинском. Ай яй.
Ну и стишок конечно...
Страшно и тихо в доме , - часы бы с боем,- да не поможет, будет, пожалуй, хуже. В белых плащах с кроваво-красным подбоем, конница грозовая скачет по лужам. И, когда правит Навь мирком заоконным, в полночь потустороннюю, в час запретный, вещи живут по непонятным законам, пряча от человека свои секреты. Слышно: стучат копыта гулко и дробно, гнутся деревья, в туман отпуская души; кажется, дверь отворится, скрипнет утробно,- выглянет домовой, до того беззащитно плюшев, что захочется взять его на руки, убаюкать, ну, на худой конец, приготовить ужин. Смотришь на дверь , а она онемела - ни звука; съёжилась в ужасе, стала ниже и уже. Tени, в разных углах, попеременно, в схватках, полных мучений, начнут кривляться. Их одиночество выродит гуимплена, тифлосурдией страдающего, паяца. Он от стены оторвётся, - чего уж проще, в слышимом только нежити, тёмном гимне, вытянув руки, слепо пойдёт наощупь. Тихо и страшно. Господи, помоги мне!
Зеркало дрогнет, состарится амальгамой; как фотоплёнка, проявит чужие лица; только на миг промелькнёт молодая мама...
Богово семя, чёртова колесница, - мчится и высекает печаль и морок.
А на плите кипит-выкипает чайник, с треснутой ручкой, с самым простым узором...
Дата: Суббота, 14 Марта 2015, 21:50 | Сообщение # 175
Красотка
Пользователь
Сообщений: 8104
Статус: Офлайн
Тот же автор...
Счастье
много чего есть сегодня у глупой Зины: пара конфет, спрятанных под матрасом, ангелы сторожевые, вышедшие за квасом,- значит, заквасят, - не будет на ночь аминазина. Зина сегодня богата, богаче прочих: в памяти Зины стрекозы и запах бензина. Зина уляжется в панцирную корзину, будет с богатством делать, всё, что душа захочет.
синих стрекозок волшебных своих лелея, и, бормоча, как молитвы, обрывки песен, Зина заснёт и увидит во сне: по аллее ходит весь в белом добрый Христос Воскресе
Дата: Воскресенье, 15 Марта 2015, 03:47 | Сообщение # 177
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
Сначала по настроению, из Р.Лоуэлла - А.Вознесенский.
Не уткнуться в "Тэсс из рода д’Эрбервиллей", чтоб на нас иголки белки обронили, осыпая сосны, засыпая сон. Нас с тобой зазубрят заросли громадные, как во сне придумали обучать грамматике. Тёмные уроки. Лесовые сны.
Из коры кораблик колыхнётся около. Ты куда, кораблик? Речка пересохла. Было, милый, сплыло. Были, были мы! Как укор, нас помнят хвойные урочища. Но кому повторят тайные уроки? В сон уходим, в память. Ночь, повсюду ночь.
Память полуночница сквозь окно горящее. Плечи молодые лампу загораживают. Тьма библиотеки. Не перечитать… Чьё у загородки лето повторится?
В палец уколовши, иглы барбариса свой урок повторят. Но кому, кому?
Добавлено (15 Марта 2015, 03:39) --------------------------------------------- А это длинное, буду по частям.
==============
Итак, День Первый, годы 17-й.. 20-е.
Купим мы кровью счастье детей.
Спой же песню мне, Глеб Кржижановский! Я сквозь слезы тебе подпою, Подскулю тебе волком тамбовским На краю, на родимом краю! На краю, за фабричной заставой Силы черные злобно гнетут. Спой мне песню, парнишка кудрявый, Нас ведь судьбы безвестные ждут.
Это есть наш последний, конечно, И единственный, видимо, бой. Цепи сбрасывай, друг мой сердешный, Марш навстречу заре золотой!
Чтоб конфетки-бараночки каждый Ел от пуза под крышей дворца - Местью правой, священною жаждой Немудрящие пышут сердца. Смерть суровая злобным тиранам, И жандармам, и лживым попам, Юнкерам, гимназисткам румяным, Толстым дачникам и буржуям!
Эх, заря без конца и без края, Без конца и без края мечта! Объясни же, какая такая Овладела тобой правота?
Объясни мне, зачем, для чего же, Растирая матросский плевок, Корчит рожи Европе пригожей Сын профессорский, Сашенька Блок? Кепку комкает идол татарский, Призывая к порядку Викжель, Рвется Троцкий, трещит Луначарский, Только их не боюсь я уже.
Я не с ними мирюсь на прощанье. Их-то я не умею простить. Но тебя на последнем свиданьи Я не в силах ни в чем укорить!
Пой же, пой, обезумевший Павка, И латыш, и жидок-коммисар, Ясный сокол, визгливая шавка. Голоштанная, злая комса! Пой же, пой о лазоревых зорях, Вшивота, в ледяном Сиваше. Пой же, пой, мое горькое горе, Кровь на вороте, рот до ушей! Мой мечтатель-хохол окаянный, Помнят псы-атаманы тебя, Помнят гордые польские паны. Только сам ты не помнишь себя.
Бледный, дохлый, со взором горящим, Пой, селькор, при лучине своей, Пой, придуманный, пой, настоящий Глупый дедушка Лены моей. Мой буденовец, чоновец юный, Отложи "Капитал" хоть на миг, Погляди же, как жалобно Бунин На прощанье к сирени приник!
Погоди, я тебя ненавижу, Не ори, комиссар, замолчи! Черной молью, летучею мышью Плачет дочь камергера в ночи! И поет, что поломаны крылья, Жгучей болью всю душу свело, Кокаина серебряной пылью Всю дорогу мою замело!
Из Кронштадта мы все, из Кронштадта, На кронштадский мы брошены лед! Месть суровая всем супостатам, Ни единый из нас не уйдет! И отравленным черным патроном С черной челочкой Фани Каплан На заводе, заметь - Михельсона! Разряжает преступный наган.
Эй, поручик, подайте патроны, Оболенский, налейте вина! В тайном ларчике ваши погоны Сохранит поэтесса одна. Петька Анке показывал щечки, Плыл Чапай по Уралу-реке. Это есть наш последний денечек, Блеск зари на холодном штыке!
И куда же ты, яблочко, катишь? РВС, ВЧК, РКК. Час расплаты настал, час расплаты, Так что наша не дрогнет рука! И, повысив звенящие шашки, Рубанем ненавистных врагов - Ты меня - от погона до пряжки, Я тебя - от звезды до зубов. Никогда уж не будут рабами Коммунары в сосновых гробах, В завтра светлое, в ясное пламя Вы умчались на красных конях!
Хлопцы! Чьи же вы все-таки были? Кто вас в бой, бестолковых, увлек? Для чего вы со мною рубились, Отчего я бежал наутек?
Стул в буржуйке потрескивал венский. Под цыганский хмельной перебор Пил в Констанце тапер Оболенский, А в Берлине Голицын-шофер. Бились, бились, товарищ, сражались. Ни бельмеса, мой друг, ни аза. Так чему ж вы сквозь дым улыбались, Голубые дурные глаза? Погоди, дуралей, погоди ты! Ради Бога, послушай меня!
Вот оно, твое сердце, пробито Возле ног вороного коня.
Пожелай же мне смерти мгновенной Или раны - хотя б небольшой! Угорелый мой брат, оглашенный, Я не знаю, что делать с тобой. Погоди, я тебя не обижу, Спой мне тихо, а я подпою. Я сквозь слезы прощальные вижу Невиновную морду твою.
Погоди, мой товарищ, не надо. Мы уже расквитались сполна. Спой мне песню: Гренада, Гренада. Спойте, мертвые губы: Грена...
Добавлено (15 Марта 2015, 03:47) --------------------------------------------- ===============
День Второй, 30-е.
Ты рядом, даль социализма... Б.Пастернак.
Спойте песню мне, братья Покрассы! Младшим братом я вам подпою. Хлынут слезы нежданные сразу, Затуманят решимость мою. И жестокое, верное слово В горле комом застрянет моем. Толстоногая, спой мне, Орлова, В синем небе над Красным Кремлем!
Спой мне, Клим в исполненьи Крючкова, Белозубый танкист-тракторист, Спой, приветливый и бестолковый В брюках гольф иностранный турист! Покоряя пространство и время, Алый шелк развернув на ветру, Пой, мое комсомольское племя, Эй, кудрявая, пой поутру!
Заключенный каналоармеец, Спой и ты, перекованный враг! Светлый путь все верней и прямее! Спойте хором, бедняк и средняк!
Про счастливых детишек колонны, Про влюбленных в предутренней мгле, Про снующие автофургоны С аппетитною надписью "Хлеб". Почтальон Харитоша примчится По проселку на стан полевой. Номер "Правды" - признались убийцы, Не ушли от расплаты святой! И по тундре, железной дороге Мчит курьерский, колеса стучат, Светлый путь нам ложится под ноги, Льется песня задорных девчат!
На далеком лесном пограничье, В доме отдыха в синем Крыму Лейся, звонкая песня девичья, Чтобы весело было Ему! Так припомним кремлевского горца! Он нас вырастил верных таких, Что хватило и полразговорца, Шевеления губ чумовых.
Выходи же мой друг, заводи же Про этапы большого пути. Выходи, я тебя не обижу. Ненавижу тебя. Выходи.
Ах, серпастый ты мой, молоткастый, Отчего ты свободе не рад, О которой так часто, так часто В лагерях до зари говорят?
Спой мне, ветер, про счастье и волю, Звон подков по брусчатке святой, Про партийный наказ комсомолу И про маршала первого спой! Праздник, праздник в соседнем колхозе! Старый пасечник хмыкнул в усы, Над арбузом жужжащие осы. Гармонист подбирает басы, Под цветущею яблоней свадьба - Звеньевую берет бригадир! Все бы петь тебе, радость, плясать бы Да ходить в ДОСААФовский тир!
От успехов головокруженье! Рано, рано трубить нам отбой!
Видишь, Маша, во мраке движенье? Враг во тьме притаился ночной! Там в ночи полыхают обрезы, Там в муку подсыпают стекло, У границы ярится агрессор, Уклонисты ощерились зло! Рыков с Радеком тянут во мраке К сердцу родины когти в крови! За Ванцетти с бедняжкою Сакко Отомсти! Отомсти! Отомсти!
Вот, гляди-ка ты - два капитана За столом засиделись в ночи. И один угрожает наганом, А второй третьи сутки молчит.
Капитан, капитан, улыбнитесь! Гражданин капитан! Пощади! Распишитесь вот тут. Распишитесь!! Собирайся. Пощады не жди.
Это дедушка дедушку снова На расстрел за измену ведет. Но в мундире, запекшемся кровью, Сам назавтра на нарах гниет. Светлый путь поднимается в небо, И пастух со свинаркой поет, И чудак-академик нелепо Все теряет, никак не найдет. Он в пенсне старомодном, с бородкой, Улыбается, тоже поет. А потом исполняет чечетку Славный артиллерийский расчет. Микоян раскрывает страницы Кулинарные - блещет крахмал, Поросенок шипит, золотится, Искрометный потеет бокал! Ветчина, да икорка, да пайка, Да баланда, да злой трудодень... Спой мне, мальчик в спартаковской майке. Спой, черемуха, спой мне, сирень!
Спой мне, ветер, веселый мой ветер, Про красивых и гордых людей, Что поют и смеются, как дети, На просторах отчизны своей!
Спой о том, как под солнцем свободы Расцвели физкультура и спорт, Как внимают Равелю народы, И как шли мы по трапу на борт. Кто привык за победу бороться, Мою пайку отнимет и жрет. Доходяга, конечно, загнется, Но и тот, кто покрепче, дойдет.
Эх ты, волюшка, горькая водка, Под бушлатиком белая вошь, Эх, дешевая фотка-красотка, Знаю, падла, меня ты не ждешь. Да и писем моих не читаешь! И встречать ты меня не придешь! Ну а если придешь - не узнаешь, А узнаешь - сама пропадешь.
Волга, Волга! За что меня взяли? Ведь не волк я по крови своей! На великом, на славном канале Спой мне, ветер, про гордых людей!
Но все суше становится порох, И никто никуда не уйдет. И акын в прикаспийских просторах О батыре Ежове поет.
(Продоление - позже).
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
Дата: Воскресенье, 15 Марта 2015, 23:25 | Сообщение # 178
Ветеран форума
Спасатель
Сообщений: 5236
Статус: Офлайн
#ВикторияРайхер Про кота
Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали теплыми и уверенными руками. Когда меня еще не было, в самом начале, так и было. Время неслось прыжками, швырялось плюшками и жареными пирожками, мама замуж четырежды выходила, и всё удачно. Первый муж её был хорошим, много смеялся, презирал сомненья любого рода, любовался мамой, носил рубашки в горошек и погиб на войне, не помню какого года. От него осталась пачка коричневых фотографий, он успел построить домик с перилами из металла, отделать ванную комнату белым кафелем и зачать меня. Я его уже не застала. Мама очень страдала, носила траур, пела печальные песни, курила "Ноблесс", рассыпала окурки (я ими потом играла) и при всех говорила, что умереть - не доблесть, а доблесть - жить, потому что это опасней. Второй её муж работал в библиотеке. Он мог часами со мной говорить о счастье, и о том, что родиться нужно было в десятом веке в Японии. Он понимал в проблемах, раскраивал шелк, стачал мне десяток платьев, научил меня, что лемма - это обратная теорема, а потом ушел, в дверях некрасиво пятясь от мамы, в который раз потерявшей терпение. Мама была темпераментна, как торнадо. Второй её муж устал от температуры кипения и ушел туда, где прохладно. Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качели звонко скрипели, и были бы с милю ростом. Мама ждала себе принца, а дни недели летели. В третий раз я была подростком с плохим характером. И принца не возлюбила. Ни рук его с крупными пальцами, ни сигарет. Я его чашки с кошками вечно била и на любой вопрос отвечала "нет, спасибо, не надо". Он был высоким и сильным. Позвал меня как-то в кино на двенадцать двадцать, и там я услышала, как он смеется на фильме для школьного возраста. И согласилась остаться (а хотела сбежать из дома и стать пиратом). Мы жили дружно, мама варила обеды, и я приставала к ней "мама, роди мне брата!", а она отмахивалась - мало мне вас, дармоедов. С третьим мужем она прожила недолго, потому что влюбилась в четвертого. Как в романах. А он оказался бездельником высшего сорта и в поисках денег рылся в моих карманах. Потом напился, потом отказался бриться, потом сказал как-то маме "да наплевать мне" и она его выгнала. После чего жениться он сумел еще дважды. А мама сказала "хватит". Никаких больше свадеб, никаких доказательств любви и верности. Никаких неразрывных оков. И завела себе просто любовника, без обязательств. А он рассказал мне, что у него есть кот. Этот кот невидим, не прыгает, не бушует, он не ловит мышей и не понимает слов, но он все-таки есть, хотя и не существует, и в душе от него тепло. И вокруг тепло. Я спросила "а можно мне тоже такого?", а он ответил - второго такого нет. Но если хочешь, мы можем владеть им оба. И я согласилась. И кот перешел ко мне, хотя и частично. Мы не мешали друг другу, мамин любовник, я и невидимый кот. Мы просто жили, как у костра, по кругу передавая фляжку с одним глотком. и он не кончался. Но мама уже устала. И про любовника мне говорила "тоска". Они перестали встречаться, потом расстались, и я не знала, где мне его искать. А кот остался. Мамин любовник с нами пока еще жил, говорил, что коты не теряются. И это правда. Я это точно знаю. А если кот остается - какая разница, остаются ли люди. Призрачны их печали, но вечны кошки. Печалям не выжить столько. Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали. Долго-долго.
Что бы с вами ни случилось, все это уже случалось с кем-то из ваших знакомых, только было еще хуже. /Закон Мидера/
Дата: Воскресенье, 15 Марта 2015, 23:59 | Сообщение # 179
Ветеран форума
Пользователь
Сообщений: 5230
Статус: Офлайн
Нравится эта песня и слова в ней.
Гости из Будущего - Лучшее в тебе
Где лучшее из времен, Кажется, что оно Только не здесь не рядом. Мне лучшее из имен Трудно произнести Трудно, но очень надо.
И я не могу принять Эту свою судьбу Если она с твоей не схожа. И я не могу отнять, сердце твое у тех, Кто без тебя уже не сможет.
Припев: Я знаю только лучшее в тебе Мне от любви не страшно задохнуться Мы наяву живем, а не во сне, А я всё не могу никак проснуться. Скажу, ЛЮБЛЮ и это навсегда Пускай смешно, пусть надо мной смеются Рассыпаны созвездья, города И наши самолеты в небе разминутся.
Пусть сотни случайных глаз Ищут случайных драм, Тянут к себе магнитом. Грусть первым кого из нас Переберет по швам Мы ведь так крепко сшиты.
Знай нам не дано с тобой Время остановить, Или сойти за поворотом Рай каждому будет свой Но я возьму с собой Нежные наши дни и ноты.
Неважно, сколько дней в твоей жизни, важно, сколько жизни в твоих днях.
Дата: Понедельник, 16 Марта 2015, 02:06 | Сообщение # 180
Уважаемый форумчанин
Пользователь
Сообщений: 2321
Статус: Офлайн
===========
Под пение сестер Лисициан на волнах Маяка" мы закрываем дверь в комнату твою и приступаем под пение сестер Лисициан.
Соседи за стеною, а диван скрипит как черт, скрипит как угорелый. Мы тыкались друг в дружку неумело под пение сестер Лисициан.
9-й А. И я от счастья пьян, хоть ничего у нас не получилось, а ты боялась так и торопилась под пение сестер Лисициан. Когда я ухожу, сосед-болван выходит в коридор и наблюдает.
Рука никак в рукав не попадает под пение сестер Лисициан.
Отнесите две дюжины роз в номер 212 и напишите "Эмили, я вас люблю" на обратной стороне счета (Граучо Маркс).
